Отзвуки серебряного ветра - Страница 156

156

Официально закрыть расследование, подтвержденное столь убойными материалами, никто не решался, но постепенно каждое из доказательств превращалось в пустышку. Все сводилось к тому, что банда Томорроя занималась этим самостоятельно и никому не подчинялась. Хотя, если бы палачи не были уничтожены орденом, а арестованы, то и они вскоре оказались бы на свободе… Рене прекрасно понимал это, и старому сыщику оставалось только скрипеть зубами. Удивляло, что его до сих пор не пытались убрать. Наверное, высокопоставленным покровителям снафферов не хотелось скандала. Капитан ведь не был дураком и буквально на следующий день после ухода Аарн предпринял меры на случай своей смерти. Друзей, которым он мог доверять, за долгую жизнь у Рене набралось немало. И он договорился кое с кем о том, что если в какой-нибудь день не свяжется до вечера, то материалы об этом страшном деле будут опубликованы на всех известных новостных серверах моованской инфосети. Кроме того постарался, чтобы об этом стало известно. Похоже, что именно потому так отчаянно искали его дочь. Рене внутренне ухмыльнулся — ну-ну, сволочи, ищите. Посмотрим, как вы найдете ее на Аарн Сарт. Каких только намеков ему не делали, как только не пытались заставить прекратить поиск возможностей достать покровителей нелюди. Но старый сыщик сжег за собой мосты, терять, кроме своей шкуры, ему было нечего. А теперь, похоже, в ход пошла тяжелая артиллерия…

Рене спокойно сел в кресло у стола и внимательно посмотрел на генерала. Седой, худощавый, лицо загорелое, хищное. Крючковатый нос нависал над полными, чувственными губами, неожиданно синие глаза тяжело смотрели из-под опухших век. Это сильно контрастировало с доброжелательной улыбкой. Старый сыщик тихо фыркнул про себя. Понятно, что никем, кроме как крайней сволочью, не мог быть начальник второго департамента МВД, занявшего освободившуюся после уничтожения СБ нишу. Что ж, свято место пусто не бывает. Генерал рассматривал Рене, как рассматривают сильно досаждающее насекомое, и из его глаз сквозило пренебрежением.

— Итак, господин капитан, — негромко сказал он после того, как секретарша в коротенькой юбчонке принесла крепкий кофе в крошечных чашечках. — Меня попросили поговорить с вами очень уважаемые люди.

— Кем уважаемые? — не сдержался Рене. — Палачами?

— Не юродствуйте, — передернул плечами генерал. — В обществе уважаемые.

— Чем же этих уважаемых людей заинтересовал простой капитан уголовной полиции?

— Своей странной настойчивостью. И нежеланием прислушиваться к добрым советам.

— Каким именно? — сделал удивленное лицо Рене. — Мне много чего советуют. В том числе и откровенные глупости.

— Вы все прекрасно понимаете, капитан, — нетерпеливо постучал пальцами по столу генерал, из его глаз изливалась мрачная угроза.

— Простите, намеки понимать не обучен.

Старый сыщик решил идти до конца и вызвать генерала на откровенность. Интересно, рискнет эта сволочь назвать вещи своими именами? Или нет? Его голар вел запись всего происходящего, и эта запись еще сыграет свою роль. Техники ордена заверили Рене, что работу гологипертерминала, вмонтированного в его очки, невозможно обнаружить даже самой совершенной из имеющейся на Мооване аппаратуры. До этого момента капитан почти не пользовался позволяющим столь многое аппаратом, но теперь другого выхода не было. Пока только отчет о собтиях за прошедшие десять дней был записан в память голара. Рене так надеялся, что сумеет обойтись без помощи ордена… Похоже, что нет. Но все-таки главным было одно: наказать палачей и остановить чудовищный, кровавый промысел. С участием Аарн или без оного.

Генерал продолжал барабанить пальцами по столу, со злостью смотря на сыщика. Потом открыл какую-то панель и нажал несколько кнопок.

— Хотите откровенного разговора, капитан? — со злостью бросил он. — Хорошо. Вы полезли туда, куда вам соваться не следовало!

— Почему же? — приподнял брови Рене. — Вы считаете, что снафферы и их покровители должны остаться безнаказанными? Что мы должны и дальше смотреть сквозь пальцы как они замучивают на потеху извращенцам наших мальчиков и девочек?

— Не стройте из себя целку! — грохнул генерал. — Никому нет дела до нескольких сотен или тысяч полудебилов из черни! Их и так слишком много развелось, давно пора рождаемость ограничивать. Вы прекрасно знаете положение Моована, у нас мало что есть предложить галактике. И раз в нас заинтересованы, мы будем поддерживать любой бизнес. Даже такой!

Рене смотрел на этого человека, пытаясь подавить свое отвращение. В голове било, как молотом, мигрень опять вцепилась в висок, и старый сыщик хотел сейчас только одного — раздавить гадину. Раздавить любой ценой.

«Благие, да человек ли это вообще? — стучало в мозгу. — Да люди ли все подобные ему? Надо же, на сознательность давит… Мол, у страны положение тяжелое. И ради этого нужно замучивать невинных. Как же так можно? Откуда возникают эти твари, превращающие все вокруг себя в клоаку? Серые, неспособные ни на что настоящее людишки, они появляются всюду и всюду гадят, выдирая себе жирный кусок, которого вовсе не заслуживают. Им все безразлично — боль, кровь, подлость, предательство. Они на все пойдут ради собственного удобства, ради влияния, власти. Почему наверх всплывает только такая мразь? Наверное, это все же закономерно. Видимо, общество типа нашего изначально обречено… Дерьмократия… Власть дерьма. Что ж, господин генерал, я этого не хотел и пытался этого избежать. Раз кроме ордена некому остановить чудовищный промысел, то пусть будет орден. Я Проклятому душу продам, чтобы вас, твари, раздавить!»

156